ЦК закрыт, все ушли... [Очень личная книга] - Николай Зенькович

Министр социальной защиты населения России Элла Памфилова пишет в правительство о противозаконности действий Минобороны и просит передать кирпичные дачи под социальные нужды населения или сдать их в аренду для тех же целей.

Но и главком ОВС СНГ не лыком шит. Тридцать первого января 1992 года он обращается с письмом к президенту Ельцину, в котором просит разрешить выкуй дач: «Учитывая сложившуюся в настоящее время социальную напряженность в Вооруженных Силах, положительное решение этого вопроса имело бы важное политическое значение, свидетельствующее о социальной защищенности ветеранов Вооруженных Сил...».

Резолюция президента России появляется, конечно же, не на письме хрупкой женщины, а на обращении главкома. Воспроизвожу ее дословно: «Г. Э. Бурбулису. Прошу поддержать и принять необходимое в связи с этим решение».

Геннадий Эдуардович, однако, резко высказался против идеи военного министра и предложил отдать особняки генералов под социальные нужды обнищавшего российского населения.

Но не тут-то было. В генеральской среде пошла гулять версия о том, что «президент разрешил». Да и в ответ на очередное письмо Шапошникова заместитель председателя Госкомимущества России В. Сычкин дал разрешение «на приватизацию оцененных комиссией Госкомимущества дач».

Процесс пошел с восемнадцатого февраля 1992 года. Маршалам и генералам продавали кирпичные особняки — с коммуникациями, бытовыми и другими вспомогательными сооружениями и объектами по ценам их балансовой стоимости на момент сдачи в эксплуатацию (1980-е годы). То есть по 200—300 тысяч рублей каждый. Или в десять раз меньше их подлинной стоимости. К примеру, дача № 16, оцениваемая военными в 362 тысячи рублей, на момент продажи стоила 3 миллиона 590 тысяч рублей. И это без учета стоимости объектов общего пользования, коммуникаций и прочих мелочей.

Естественно, полетели возмущенные письма граждан, отстаивавших демократию у стен Белого дома в августе 1991 года. И тогда в бой включился генерал армии Павел Грачев, министр обороны.

«Уважаемый Борис Николаевич! — пишет он Ельцину.— В ноябре 1991 года Фондом имущества СССР разрешена продажа служебных дач Министерству обороны. Вами было разрешено выкупить служебные дачи МО. Вся оценка и продажа служебных дач были проведены с разрешения Госкомимущества».

Далее следует гвоздь программы: «Полученные в ходе проверки расчеты стоимости служебных дач в ценах 1992 года составляют сотни тысяч и миллионы рублей. При такой стоимости ветераны, генералы и офицеры приобрести их в личную собственность не в состоянии. Это порождает многочисленные жалобы, в которых высказываются опасения о продаже дач с аукциона. С учетом изложенного, а также принимая во внимание, что значительная часть личных средств была внесена в 1991 году, прошу вашего разрешения на завершение оформления купли-продажи служебных дач в ценах 1991 года».

Ельцин, похоже, был удивлен некоторыми фразами. Неспроста на полях он делает пометку: «Где разрешение?» И пишет в углу: «А. Б. Чубайсу. Ваше мнение?»

Двадцать пятого сентября 1992 года главный ваучеризатор России докладывает президенту: «Учитывая, что дачные строения бывшего Министерства обороны СССР приобретаются ветеранами Вооруженных Сил, генералами, адмиралами и офицерами, имеющими заслуги перед Вооруженными Силами, посвятившими свою жизнь делу защиты отечества, доводы Министерства обороны Российской Федерации о завершении продажи указанных дачных строений в ценах 1991 года нахожу убедительными. Поскольку такая льгота потребует всего немногим более 130 миллионов рублей, считаю целесообразным ее предоставить».

Ровно через семь дней Ельцин дает ответ: «Разрешаю завершить продажу по ценам конца 1991 года». Наблюдатели отметили, что именно в это время министр обороны заявил: армия за президента — и в огонь, и в воду.

Выкупившие за бесценок «теремки» генералы положили глаз и на земельные участки вокруг особняков.

Размеры земельных участков в несколько раз превосходили выделяемый в России бесплатно земельный минимум. Об этом незамедлительно заявили депутаты Красногорского горсовета Московской области. Горсовет пришел к мнению о незаконности подобной приватизации и направил в Верховный Совет исковые заявления о признании сделок купли-продажи дач недействительными. Аналогичные заявления поступили и в Генеральную прокуратуру России.

А что говорят юристы? Дачи Министерства обороны относятся к разряду федеральной государственной собственности России, на них распространяется требование ст. 96 Гражданского кодекса РСФСР. Согласно этой статье государственное имущество не подлежит отчуждению гражданами, кроме отдельных его видов, продажа которых гражданам допускается постановлениями Совета Министров России.

Правительственного постановления о продаже дач генералитету в России не издавалось. А основными положениями государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий на 1992 год, утвержденных указом президента, приватизация имущества вооруженных сил запрещена.

Стало быть, аппарат снова распределял блага? Не только распределял, но и погряз в коррупции. Не стали исключением и военные. На них постоянно заводятся уголовные дела — на генералов армии и адмиралов флота, не считая каких-то там генерал-майоров и полковников.

Угодил под следствие даже герой обороны Белого дома в августе 1991 года генерал армии К. Кобец. Власти вынуждены были применить к нему меру пресечения— заключение под стражу. И это несмотря на прежние заслуги перед российской демократией, возраст и высокое должностное положение главного военного инспектора — заместителя министра обороны. За всю историю двадцатого века в России это первый случай, когда столь высокопоставленного военного, по сути маршала пехоты, сажают в следственный изолятор— не по политическим мотивам, а за банальную уголовщину.

Генеральские мундиры в современной России не вызывают ни уважения, ни почтения. Генералы ведут себя как мелкие урки. Бывший главный инженер войск ПВО генерал-майор Владимир Ишутко, приговоренный Военной коллегией Верховного суда к четырем годам лишения свободы с конфискацией половины имущества, «скрылся из лечебного учреждения», где находился в момент вынесения ему приговора. С июня 1995 года МВД разыскивает «больного» генерала, сбежавшего из-под носа Верховного суда с диагнозом «ишемическая болезнь сердца, гипертонический криз».

Горькую улыбку вызывает сопоставление художеств нынешних военачальников с упреками маршалу Ахромееву за купленный им старый холодильник.

В который раз перечитываю многостраничную стенограмму июньской пресс-конференции. Где разгадка тайны кончины маршала? Может, в этих словах, сказанных по поводу первого тома истории Великой Отечественной войны под редакцией Д. Волкогонова:

— Предвоенный период, двадцатые и тридцатые годы, перевернут с ног на голову. Там все превращено в черноту. Отрицается все, что произошло в страпе после Октября. Да, тогда был сталинизм, насилие над народом. Но народ строил основы социализма. Я сам видел, я родом оттуда, из этих годов...

А может, здесь:

— Не считаете ли вы, что нынешняя ситуация сходна с той, которая была накануне войны? Мы остались без союзников, даже без Монголии...

— Да, — ответил маршал. — Сходство есть. Тогда создалась опасность самого существования СССР. Сегодня тоже налицо такая опасность.

Или в этих словах ключ:

— И у меня с президентом есть расхождения...

Документ для истории

Это было последнее интервью маршала Ахромеева. Думается, оно во многом проливает свет на личность этого человека, на образ его мышления, на то, были ли у него расхождения с Горбачевым.

— Сергей Федорович, в чем, на ваш взгляд, одна из крупнейших причин трагедии 1941 года?

— Грубая военно-стратегическая ошибка Сталина в оценке обстановки. Он не верил, что Гитлер мог напасть на Советский Союз и одновременно вести войну с Великобританией. Видимо, Сталин исходил из уроков первой мировой войны, когда Германия из-за того и потерпела поражение, что воевала на два фронта. Сталин был диктатором, считал, что он умнее всех, дальше всех видит, и методы управления у него были диктаторские, не демократические, возражать ему никто не смел. Поэтому даже военный атташе в Берлине, сообщая о подготовке Германии к войне, делал оговорку: считаю, мол, что все эти данные подбрасываются нам специально британской разведкой с целью столкнуть Германию и Советский Союз. Из-за этой стратегической ошибки Сталина начальный период войны был выигран Гитлером, по существу, еще до первого выстрела, до двадцать второго июня. Вот к таким просчетам, к такой трагедии народа привел диктаторский метод управления, метод единоличной власти.